«Всяко слово гнило да не исходит из уст ваших... клич и хула, да возьмется от вас со всякою злобою... Не оскорбляйте Духа Святого Божия, имже знамеснастеся в день избавления» (Еф.4:29–31)
Так некогда поучал св. ап. Павел ефесских христиан, среди которых уже тогда возможен был грех сквернословия. Но что сказать теперь про нас русских христиан? Если бы св. апостол поднялся и услышал, как мы сквернословим, он должен был бы много нас обличать в этом богомерзком грехе. Говорят, ни один народ христианский так не бранится, как русский. И, действительно, везет человек поклажу, лошадь измучилась, становится,– здесь, значит и брань. С трудом что-либо дается, опять тоже. Случилось повздорить, крупно поговорить, значит, сказано было немало ругательств. Проходишь по улице и видишь толпу, обходи дальше, иначе, наверное, услышишь в пересмешках, в разговоре срамословие. Бранятся у нас не только мужчины, но и женщины и даже малые дети. И, удивительно, у иных до такой степени укореняется привычка употреблять скверные слова, что эти последние служат как бы приправою ко всяким их разговорам, сообщениям, добрым ли то или обыкновенным пустым. Как-то раз, в праздник, летом, отворил я окно своей келии, – дело было в одном монастыре, – вижу на травке, неподалеку, расположились отдыхать рабочие-каменщики; по всей вероятности они производили работу в этом монастыре. Мне стали слышны их речи. Они говорили о празднике, служении церковном, святыне и, представьте, некоторые чуть ли не за каждым словом прибавляли скверные слова. Господи! подумал я, закрывая окно, до какой степени нравственного огрубления может дойти христианин, который запечатлен Духом Святым в таинстве крещения. Ведь ты, христианин, новый человек, новая тварь, по слову апостола. Чистая, добрая жизнь – твоя задача, а уста твои должны служить для прославления Господа, для лобызания креста, и пречистых язв Спасителя, для принятия небесных, страшных, животворящих Тайн Пресвятого Тела и Пречистые Крови Его. «Как ты, говорит Иоанн Златоуст, осквернивший уста свои гнилыми словами, станешь приступать к Тайнам Господним? Посмотри, если бы кто-нибудь, когда ты за трапезой обедаешь, принес бы нечистый, зловонный сосуд, поставил бы около тебя, обдавая зловонием, не прогнал ли бы ты такого человека, не оскорбился ли бы на него! Скажи теперь, ужели не думаешь прогневать Бога, когда гнуснейшие всякого нечистого сосуда произносишь слова? Ибо уста наши делаются трапезою Божией, когда мы приобщаемся Таинства Евхаристии».
Припоминается, при этом, мне одно обстоятельство из моей жизни. В детстве, когда я жил в родительском доме, однажды, под вечер накануне светлого праздника вошла в дом со двора жившая у нас в услужении женщина и сообщила родителям, что работник де наш много и дерзко ругавшийся на дворе, вдруг упал на землю и стал биться в припадке бешенства. Смотрите – какая связь – сильная брань и припадок, – очевидно, злой дух овладел и этим человеком. Да, поистине, возлюбленные братья, сквернословие навевается врагом рода человеческого. Вы обратите внимание на ругающегося – он делается страшным, к нему опасно подойти, он нагл, бесстыден, он в это время как будто бы не человек, а какое то злое, безобразное существо. Причиняя себе вред, убивая свою христианскую, освященную благодатью душу, ругатель немало наносит вреда и окружающим. Если он отец семейства, сквернословит в семье при детях этим развращает их в самом раннем возрасте, становится причиной их огрубелости и безнравственности. Если же ругатель находится в обществе, он бранными словами оскорбляет доброе христианское имя ближнего, уязвляет стыдливость, целомудрие чистых натур – как то девиц, жен, матерей и вообще всех богобоязненных людей. Но, вот, у тебя укоренилась привычка браниться, ты невольно иногда скажешь черное слово. Что же с этим ты и далее останешься? Нет, не давай себя совершенно во власть злого духа. Он тебя обманывает, воюет на тебя, христианина. Не поддавайся ему, борись с ним, сознавай свой недостаток и, каждый раз, когда употребишь бранное слово, кайся, молись, укоряй себя, зачем ты так не воздержен. Такое внимание к себе не пропадет даром. Благодаря ему ты станешь все меньше и меньше браниться, пока, наконец, не победишь духа хулы и всякой злобы. Надо сказать, что грех сквернословия, главным образом, распространен у нас среди простого народа. Но не свободен от этого греха и наш высший класс общества, – только тут этот грех выражается в более утонченной форме, в так называемых легких, непристойных словах и выражениях. О чем обыкновенно беседует в минуты отдохновения наша молодежь, холостая компания, наши кавалеры и девицы при так называемых ухаживаниях, сколько здесь бывает намеков на нечистое, блудное... Возлюбленные братия! Тогда хорош христианин, когда он внимает себе, следит за собою, за своим сердцем. Много у нас коренится в душе всякой нечистоты, злобы, коварства, ненависти, зависти, гордости и бездны других страстей. Поддаваться им, жить по влечению этих дурных склонностей, – значит быть бессодержательным, пустым по душе христианином. Спросите, – для чего такой человек живет? Для удовлетворения своих страстей? Но после удовлетворения их чувствуется пустота в сердце, какая-то тоска. Не то нужно сказать про христианина, борца со страстями и похотьми. В этой борьбе для него великий смысл. Победил он дурной помысл, движение сердца, похоть, вслед за этим, он начинает чувствовать в сердце прирост чего то хорошего, доброго, такого доброго, из-за которого он снова будет бороться со своей греховной природою, и так до конца жизни, пока не отойдет ко Господу. – Аминь.
1. Дух. Бесед. 1876 г.